САЙТ НАШЕГО "ФОРТА"   "1. Местное самоуправление в Российской Федерации обеспечивает самостоятельное решение населением вопросов местного значения,..." из Статьи 130 Конституции РФ             "1. Местное самоуправление осуществляется в городских, сельских поселениях и на других территориях с учетом исторических и иных местных традиций. ..." из Статьи 131 Конституции РФ   
ЧТОБЫ ИМЕТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ВИДЕТЬ ВСЕ СОДЕРЖИМОЕ САЙТА, А ТАКЖЕ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ ВСЕМИ ИНЫМИ ВОЗМОЖНОСТЯМИ, В ОСОБЕННОСТИ, МЕСТНЫМ ЖИТЕЛЯМ ПРЕДЛАГАЕТСЯ НА НЕМ ЗАРЕГИСТРИРОВАТЬСЯ (КЛИКНИТЕ НА "РЕГИСТРАЦИЯ", СЛЕВА)

Приветствую Вас Гость

Категории раздела

НОВОСТИ "ФОРТА" [36]
НОВОСТИ "ФОРТА"
НОВОСТИ ГОРОДА [95]
НОВОСТИ ГОРОДА
НОВОСТИ ОБЛАСТИ [130]
НОВОСТИ ОБЛАСТИ
НОВОСТИ СТРАНЫ [109]
НОВОСТИ СТРАНЫ
НОВОСТИ МИРА [111]
НОВОСТИ МИРА
ИЗ ИСТОРИИ КЕНИГСБЕРГА [4]
ИЗ ИСТОРИИ КЕНИГСБЕРГА
ИЗ ИСТОРИИ КАЛИНИНГРАДА [8]
ИЗ ИСТОРИИ КАЛИНИНГРАДА
НАШИ ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ [0]
НАШИ ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ
СТАТЬИ [14]
СТАТЬИ
ФОТОГРАФИИ, РИСУНКИ [0]
ФОТОГРАФИИ, РИСУНКИ, КАРТИНЫ и Т.П.
ОБЪЯВЛЕНИЯ КУПЛИ [0]
ОБЪЯВЛЕНИЯ КУПЛИ
ОБЪЯВЛЕНИЯ ПРОДАЖИ [1]
ОБЪЯВЛЕНИЯ ПРОДАЖИ
ОБЪЯВЛЕНИЯ О СДАЧЕ В АРЕНДУ [0]
ОБЪЯВЛЕНИЯ О СДАЧЕ В АРЕНДУ
ОБЪЯВЛЕНИЯ О ВЗЯТИИ В АРЕНДУ [0]
ОБЪЯВЛЕНИЯ О ВЗЯТИИ В АРЕНДУ
ОБЪЯВЛЕНИЯ ДАРЕНИЯ [1]
ОБЪЯВЛЕНИЯ ДАРЕНИЯ
ОБЪЯВЛЕНИЯ РАЗНЫЕ [0]
ОБЪЯВЛЕНИЯ РАЗНЫЕ
ОБРАЩЕНИЯ [0]
ОБРАЩЕНИЯ
ВИДЕО [0]
ВИДЕО
ПРЕДЛОЖЕНИЯ РАБОТЫ [0]
ПРЕДЛОЖЕНИЯ РАБОТОДАТЕЛЕЙ
ПОИСК РАБОТЫ [0]
ПРЕДЛОЖЕНИЯ СВОЕГО ТРУДА
СЕМЕЙНОЕ, ДЕТСКОЕ, БЫТОВОЕ [2]
СЕМЕЙНОЕ, ДЕТСКОЕ, БЫТОВОЕ
РАЗНОЕ [0]
РАЗНОЕ
РАЗНОЕ [0]
РАЗНОЕ
ОТЗЫВЫ ГРАЖДАН О ПРОДАЖАХ И ПОКУПКАХ [8]
ОТЗЫВЫ ГРАЖДАН О ПРОДАЖАХ И ПОКУПКАХ РАЗЛИЧНОГО
ОТЗЫВЫ ГРАЖДАН ОБ УСЛУГАХ [4]
ОТЗЫВЫ ГРАЖДАН ОБ УСЛУГАХ И РАБОТАХ РАЗЛИЧНЫХ
ОТЗЫВЫ ГРАЖДАН О ПРОДАЖАХ, ПОКУПКАХ И УСЛУГАХ "НА ФОРТУ" [5]
ОТЗЫВЫ ГРАЖДАН О ПРОДАЖАХ, ПОКУПКАХ И УСЛУГАХ НА РАЙОНЕ

Наш опрос

Оцените мой сайт
Всего ответов: 27

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Flag Counter Хостинг от ValueHost Хостинг от bHosting
Главная » 2014 » Июль » 3 » «Мы не умеем строить такие дома»: архитектор Дмитрий Сухин о Пёстром ряде в Черняховске
02:48
«Мы не умеем строить такие дома»: архитектор Дмитрий Сухин о Пёстром ряде в Черняховске
http://www.newkaliningrad.ru/realty/publications/3751768-my_ne_umeem_stroit_takie_doma_arkhitektor_dmitriy_sukhin_o_pyestrom_ryade_v_chernyakhovske.html
28 Мая, Среда
Дмитрий Сухин
В славном городе Черняховске на самой окраине коротает дни первая авторская работа великого немецкого архитектора Ганса Шаруна — жилой массив Пёстрый ряд, который в начале мая пополнил список европейских исчезающих достопримечательностей. Исследователь и архитектор Дмитрий Сухин рассказал «Недвижимости Нового Калининграда. Ru» о работе над спасением Пёстрого ряда, особенностях национального туризма и восточнопрусском восстановлении.

«Я был уверен, что не найду ничего, кроме груды кирпичей»


— В середине 90-х я учился в Берлинском политехническом на архитектурном факультете и тогда впервые столкнулся с работами Ганса Шаруна. Столкнулся, удивился, ничего не понял, решил понять: вот как бывает, что люди проектируют такие захватывающие во всех смыслах помещения? Со временем выяснилось, что в истории Шаруна есть 10 лет белого пятна. То есть он в 1915 году ушёл на войну и на 10 лет пропал с поля зрения до 1925 года, когда стал профессором Академии художеств (получил профессуру в Государственной академии художеств и ремёсел в Бреслау, где преподавал вплоть до её закрытия в 1932 году — прим. «Нового Калининграда. Ru»). По тем обрывкам, что я смог найти, я обнаружил, что ответ следует искать в Черняховске Калининградской области. И тогда, в 2003 или 2004 году я сел на поезд и приехал в Черняховск, ничего совершенно не зная об этом городе, у меня даже карты его не было. Не нашел ничего лучше, чем пойти в горсовет и задать там буквально первому встречному вопрос — где можно найти интересующие меня дома, если они сохранились. В книгах была тогда всего одна фотография чёрно-белая 20-х годов, а это обычно доказательство того, что объекта больше нет. Я был уверен, что не найду ничего, кроме груды кирпичей.



— Меня отправили на дальнюю окраину Черняховска, на угол улицы Гагарина и улицы Элеваторной, а оно там стоит. И не просто груда кирпичей, а фактически весь поселок. Ну, по-немецки это поселок, по-русски более правильно — жилой массив. Представьте себе, что я мог ощущать: я вдруг обнаружил до того фактически неизведанный, неописанный объект моего любимого архитектора. Вот как бы если бы пушкинист копался в какой-нибудь рухляди, доставшейся ему от прабабушки, и вдруг нашел там каракули «Мама мыла раму» с подписью «Сашенька Пушкин». Понятно, что каракули, понятно, что «мама мыла раму», но с другой стороны — Пушкин. Так и Пёстрый ряд — это первая авторская работа Шаруна, которая, более того, еще сохранилась в своей максимальной первоначальности — с оригинальной штукатуркой и оригинальной черепицей.

— Я стоял там и разводил руками, потому что это не один дом и даже не два, это два десятка домов. Меня на два десятка домов не хватит, если бы я вручную стал описывать, обмеривать, фотографировать, я бы там фотографировал всё еще сегодня. К тому же, меня совершенно не прельщала слава человека, который увидел эти дома, описал их, но ничего не сделал, чтобы спасти их. Ведь за почти сотню лет эти дома ни разу не видели капитального ремонта. Разумеется, перекладывали печки, латали крыши, как могли, меняли окна, входные двери, но это всё жертвы обихода. И вот там стоял я, который вроде бы что-то знает, но в одиночку ничего не может сделать. А значит, нужно было, чтобы меня стало много.






— Я, естественно, стал все чаще и чаще приезжать в область, стал постепенно объезжать остальные места построек Шаруна, познакомился таким образом с областью. Объехал я, за исключением двух, все его постройки в регионе (а их было порядка 50), и выяснилось, что остальных не сохранилось вообще. Скажем, от одного поместья я обнаружил обвалившуюся стену зимнего сада. От других я обнаружил выкопанные уже фундаментные рвы, то есть народ разбирал дома на кирпич и в том числе даже фундамент на кирпич вытащил. То есть из всего того, что было построено в области, не сохранилось ни черта, за счастливым исключением этого жилмассива в Черняховске. Вообще же список работ Шаруна достаточно большой, всего в жизни он построил порядка 300 зданий, что для архитектора очень много. В Калининградской области и вообще в России Пёстрый ряд — это его единственная сохранившаяся работа, да к тому же первая, которую он построил под своим именем, под своей подписью, под своей печатью.

— Итак, вновь стоя перед таким многозначительно ценным объектом, я, к тому моменту объехавший большую часть области и познакомившийся с тем, в каком состоянии в ней вообще находится старый фонд, понял, что проблема с этим старым фондом у нас глобальная. У нас стоят старые дома, которые мы банально не умеет делать. Мы в них живем, но зачастую у нас в них с середины прошлого века крыша течет. Когда она у нас подтекает, мы ее подбиваем какой-нибудь железкой или шифер кладем. Мы не умеем строить такие дома, и тут трудно кого-то винить, нас этому не учили, потому что устройство всех этих немецких строительных конструкций у нас никогда никому не преподавалось. А сейчас снова есть некий интерес к истории: мы строим «рыбные деревни». То есть интерес виден, но это, скорее, пародия на историю. Мы строим здания из железобетона, силикатного кирпича, клеим на них стиропор и декорируем фахверком, будто так оно и нужно. Новым зданиям всё равно, а вот для старых такое обращение смерти подобно. Думая, что мы их спасаем подобной реконструкцией, вроде утепления стиропором, мы их убиваем.

— Я начал копать глубже, думать, как сделать так, чтобы дома Шаруна не только спасти, но чтобы от такого спасения выгода была повсеместной. Нагнать гастарбайтеров и красить стены, пока тошно не станет — это не выход. Если делать правильно, чтобы стояло ещё сто лет, то надо вызывать реставраторов из Польши, а это очень дорого. Да и любые другие варианты привлечения сторонних работников выходят очень дорогими, а значит, надо учиться самим. И вот тут на помощь пришла история. Дело в том, что в восточнопрусском восстановлении после Первой мировой войны участвовали люди, которые до тех пор совершенно не умели строить. Это были военнопленные армии Самсонова, попавшие здесь в плен. И Ганс Шарун как раз участвовал в этом восстановлении с проектной и организационной стороны. То есть мы имеем в Калининградской области сегодня единственное место в России, где можно выйти в чисто поле, ткнуть в какой-нибудь дом и сказать, что с вероятностью 60%, если это, конечно, старый дом — это дом, построенный в немецком качестве, но русскими руками. Такого качества мы более нигде в России не найдем, а такое качество я, как архитектор, практикующий сейчас в России, очень хотел бы иметь, иметь не только здесь, но и вообще в России. Значит, хотелось бы вновь научиться тому самому качеству, и тут выясняется, что это качество мы умели делать. То есть не мы, а наши прадеды, конечно, и вынужденно, не добровольно, но умели, черт возьми!


«Мы же не велосипед изобретаем»   

— Когда мы в 2010 году начали первый «ИнстерГод», мы стали привлекать немцев, которые лучше всего разбираются в собственных конструкциях и могут вообще объяснить, как они работают. Тогда, в 2010 году, приехало человек 15-20 профессионалов высокого уровня, читали лекции, рассказывали про то, как они это делали у себя. Потом приехали студенты из Казани, из Самары, из Питера, из Москвы. Они проходили у нас летнюю практику. Для них практика — это запись в зачётке, а для нас — обмер зданий. Так мы постепенно обмерили весь жилмассив Шаруна, обмерили башню Бисмарка, начали работы по городскому парку. Проект мог развиваться и дальше и гораздо больше выгоды городу принести. А затем на результатах этих обмеров другие студенты могли бы сделать учебные проекты по рекультивации этих домов. И эти учебные проекты, соответственно, уже подправленные профессионалами, можно было бы передавать уже как учебный материал нового порядка ремесленникам. Мы пытаемся возродить в Черняховске учебные ремесленные мастерские, и если бы нам это удалось, то получилась бы цепочка — одни приезжают, другие обмеряют, третьи проектируют, четвёртые учатся на готовых проектах, а потом, рано или поздно, мы уже выходим на строительные леса. Получается этакий международный студенческий стройотряд, где в итоге студенты получают свою первую реальную стройку по результатам собственных работ с замерами и проектированием. А ремесленники получают обучение, диплом и, в итоге, получают свою работу, потому что в области конкуренции на этом рынке попросту нет.

— Начав с такого объекта-локомотива, которым является Пёстрый ряд Шаруна, мы могли бы постепенно и, как нам мечталось, по нарастающей обрабатывать всю область. Плюсы домов Шаруна в том, что они до сих пор работают по назначению, и это близкое нам назначение: это жилые дома, и в них живем мы все. С ними как-то проще. Там ничего сверхъестественного, похожих домов по области сотни. Там мы можем фактически сразу применять то, чему мы выучимся.

— Мне, например, совершенно не нравится, когда мне рассказывают, что вот, мол, у нас руки не из того места растут, то есть русские не умеют строить. Врёте, товарищи. Умеют строить. Посмотрите на Калининградскую область. Там стоят дома, построенные русскими теми самыми руками. И я не поверю, что руки росли у нашего гипотетического прадеда из другого места, чем у нас. Просто руки нужно было с умом приложить. Над этим и стараемся.

— С жителями массива поначалу было сложно, их пришлось два года «раскочегаривать». Начали в 2010-м, целый год ушел на то, чтоб людей уговорить создать ТСЖ, назвали его «Пёстрый ряд». Потом в 2012 году жители уже вполне активно участвовали в обсуждении, что, собственно, в этих домах нужно делать, какие они видят недостатки. Там есть проблемы с тепловентиляцией, крыши текут, проблемы с коммуникациями. Был такой сбор «хотелок», собрания на улице, обсуждения с жильцами. Некоторые требовали всего и сразу, буквально завтра и даром. Но понятно, что так не бывает.

— Мне кажется, когда в первом доме мы, наконец, начнём первичные работы по его спасению, по его «причёсыванию», народ будет более активен. Подобное уже было в похожих проектах, мы же не велосипед изобретаем. Если кто-то становится примером, остальные тоже подключаются. Так в Берлине реконструировали подобный жилмассив — его реконструкция заняла 10 лет. Больше 5 лет архитектор потратил на убеждение жителей первого дома, потом год ушёл на строительные работы. Остальные дома были реконструированы за 4 года просто потому, что народ реально увидел, как это выглядит, к чему это ведет, какие приносит им преимущества, и, в конце концов, поверил, что им не кота в мешке продают.

— Сейчас наша первичная цель — это выстроить такую цепочку. Есть обмеры, первые проекты есть, будут и другие проекты, над созданием мастерских мы продолжаем работать. Нужно делать реальную стройплощадку, выкупить нашим обществом один дом, над которым мы сможем работать. И это будет пример для всех. И этот дом, кроме того что сможет быть учебной стройплощадкой, послужит и микрорайонным центром, красным уголком. Местом для собраний жителей района, ТСЖ того же, бабушкам нужно где-то встречаться, да и мастер-классы там можно будет проводить. В общем, запрос на это есть, и таким образом даже первый, даже недостроенный дом, который станет образцом натурной работы, сможет послужить поворотной точкой в развитии. В 2021 году жилмассиву этому будет 100 лет, хотелось бы к столетию уже что-нибудь предъявить.

— Уже есть компании, которые хотели бы использовать этот будущий дом, эту «Открытую комнату» в качестве лекционного центра, но мы ещё её не создали. Нам нужно сделать самый первый шаг, то есть купить этот дом. Мы сейчас на него как раз деньги и собираем, два с половиной миллиона рублей надо.

— Есть проблема в том, что всё в области стекается в Калининград. Это не дело, когда каждое утро с востока идут буквально шеренгами автобусы, везут людей на работу в Калининград, а потом к вечеру их возвращают. Хотелось бы это уравновесить. Поэтому мы и хотим создать учебные мастерские, и Пёстрый ряд — это только начало. В Черняховске очень большой старый фонд, и можно постепенно весь город учебным объектом сделать и не останавливаться — можно кругами пойти, сначала на окраину Черняховска, потом чуть подальше, а потом и дальше по востоку области.



«Турист на Канта не попрёт»   

— «ИнстерГод», который мы начали в 2010 году, был проектом-интегратором. Было решено, что общества, интересующиеся историей, должны объединяться и создавать согласованный план мероприятий. В архитектурно-проектном преломлении это было как раз то, что я вам описал, когда проект одного года передается другому. И оно точно так же трансформируемо в театральную, историческую и конференционную деятельность. В 2012 году мы готовили первые учебные архитектурные проекты. Приезжал Цуканов, пообещал нам даже какие-то средства из своего экстренного фонда. Правда, в итоге было решено устроить городской фестиваль для привлечения туристов. В результате туристы не поехали, губернаторских денег мы так и не видели, а проекты, которые как раз должны были студенты завершить, так и не были завершены. Фестиваль провели, а вот 2013 год оказался нулевым для проекта.

— У нас вообще с туризмом какая-то очень странная любовь. Дело в том, что российский человек относится к туризму как турист. Прилетаем мы в Египет, там уже все готово, там я могу месяц проваляться на пляже, меня когда-нибудь отвезут к пирамидам. Никто не видит, что для того чтобы мы могли летать в Египет, Турцию или Таиланд или куда-то еще, кому-то пришлось там корячиться лет 10 или 20. Для нас туризм — это какой-то легкий путь. Когда мы не знаем, что делать дальше, мы говорим: «А давайте здесь будет какой-нибудь туристический центр. Вот у нас год Канта приближается, и мы отремонтируем этот дом Канта в Веселовке, и к нам поедут туристы буквально эшелонами». Простите, но туристы, желающие видеть Канта, эшелонами не водятся. Их нет в природе. И турист на Канта, к сожалению, не попрёт. А что у нас еще есть? Ну хорошо, побережье, на побережье — курорты, но Балтийское море холодное. А наш турист, да и не только наш — немец или англичанин, француз, кто угодно, — он хочет, чтобы ему было тепло, чтобы ему было солнышко, чтобы он там в солёном море купался, а не в пресном, как у нас.

— То есть туристический потенциал Калининградской области я вынужден оценивать как чрезвычайно слабый — давайте будем честными сами с собой. Да, у нас есть исключительные объекты вроде Куршской косы или Янтарного, но нельзя надеяться, что они вытянут всю область. А у нас концепция развития Калининградской области, если уж на то пошло, меняется едва ли не раз в год. Та же Турция работала над собой более 10 лет, чтобы привлечь туристов. И у них были отличные первичные условия — море, климат, пляжи. Они строили гостиницы, дороги, аэропорты, проводили агрессивную рекламную политику, чтобы турист к ним поехал. А теперь посмотрим на Калининград. Что мы можем предложить туристу? Инфраструктура туристическая у нас фактически на нуле, условия довольно суровые, но при этом невероятно завышенные ожидания. У нас есть средневековые замки, хорошо. Но зачем эти руины западному туристу? Ладно, можно ориентироваться на внутреннего туриста — замки и прочее наследие. Но вот смотрите, сейчас люди повалили в Крым, потому что у них есть воспоминания, старый опыт, а Калининград выходит на рынок туристических услуг невооружённым и ждёт большого счастья.

— В общем, хороших стартовых условий для привлечения миллионов туристов у нас нет, и изменить эти условия мы сейчас не в силах. Тогда зачем тратить силы и время на пустые фантазии? Давайте ориентироваться на то, что у нас есть. А есть у нас то самое наследие, уникальные дома, у нас есть возможность их грамотно отремонтировать, причём в итоге этот ремонт будет стоить столько же, сколько ремонт неграмотный. Так почему бы этим не заняться?

Реваншизм и паритет

— Черняховские власти на нашей стороне, но, к сожалению, Черняховск не может нам ничего дать из бюджета, у Черняховска смешной бюджет, скажем так. Городские и районные власти нас поддерживают хотя бы словами, помощью с бумагами, а это уже немало стоит. С региональными властями сложнее — за исключением того единственного случая в 2012 году пробиться к ним нам больше не удавалось. Да и областное правительство тоже не мешок с деньгами. Трудно винить людей, что они не дают того, чего они не могут дать, потому что у них этого нет. Поэтому приходится финансирование искать на других дорожках. Подавали заявки на гранты, и один грант был получен — немецкий. Сейчас пытаемся получить второй, тоже немецкий. А тут есть свои сложности.



— Как у нас в Калининградской области относятся к немцам, деньги приносящим? С одной стороны — хорошо, что пришли, деньги кладите сюда, идите обратно. С другой стороны — а чего это они, собственно, принесли, наверное, у них какие-то тайные замыслы. То есть попеременно то требования нести побольше денег, то обвинения в реваншизме. А если посмотреть на это всё со стороны немцев? Тема Восточной Пруссии для Германии, и я берусь утверждать это со всей ответственностью, — это потрясающе ядовитая тема. По той простой причине, что её оккупировал «Союз изгнанных» с Эрикой Штайнбах во главе (Эрика Штайнбах — немецкий политик из партии «Христианско-демократический союз», депутат Бундестага — прим. «Нового Калининграда. Ru»), а также партии весьма правого порядка. Это привело к тому, что многие темы стали, как это сейчас модно говорить, «нерукопожатными». В результате возникают определённые проблемы. Например, один фонд от меня потребовал письменного подтверждения, что я не буду упоминать их в связи с Восточной Пруссией. То есть деньги они дать хотят, но они не хотят, чтобы их имя полоскалось в связи с вот этим «Союзом изгнанных», при том, что я к «Союзу изгнанных» отношения не имею. Если мы в Калининградской области воспринимаем приезжающего немца как потенциального реваншиста, то точно так же в Германии отправляющегося в Восточную Пруссию немца воспринимают. И запихивают точно так же в правый лагерь. Этой стене 50 лет, и она только сейчас с диким скрипом начинает ломаться. Нашему проекту эта стена жизнь не облегчает.

— Выход, конечно, есть. И этот выход — паритет. То есть любому немецкому инвестору, готовому вкладывать деньги в наш проект, просто нужно наличие российского партнёра, который вложится аналогично — трудовым вкладом или материальным. И тогда всех обвинителей с их реваншизмом можно будет послать дальней дорогой. Для немцев такой паритет достаточно важен, а вот в России, к сожалению, найти людей, готовых поддержать нас, пока не удаётся. Мы основали общество «Округа Камсвикус», чтобы заполнить эту финансовую брешь через сбор пожертвований. И пока что нам нужно для начала просто выкупить один дом.

— Удалось попасть в список «Europa Nostra», это ведущая европейская организация по охране наследия. В этот список «Europa Nostra» и Европейский инвестиционный банк вносят находящиеся под угрозой исчезновения памятники Европы. Разумеется, нас не просто вносят на скрижали и начинают оплакивать. Они сотрудничают с разными европейскими институциями, и я ожидаю от этого по крайней мере какого-то вмешательства в судьбу Пёстрого ряда. Но и здесь для финансирования со стороны Европейского банка необходим паритет с нашей стороны. Но, по крайней мере, мы вырываемся из забвения.

Текст — Татьяна ЗИБЕРОВА, фото — Виталий НЕВАР, Николай ВАСИЛЬЕВ, иллюстрации предоставил Дмитрий СУХИН
Категория: НОВОСТИ ОБЛАСТИ | Просмотров: 791 | Добавил: nash | Теги: историческое наследие, памятники, история, реконструкция, Черняховск, архитектура | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]

Форма входа

Поиск

Календарь

«  Июль 2014  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123456
78910111213
14151617181920
21222324252627
28293031

Архив записей

Друзья сайта

  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz



  •  НАРОДНЫЙ (!) НОВЫЙ (!)
    САЙТ О РЫНКАХ, ТОРГОВЛЕ, УСЛУГАХ   В   ГОРОДЕ  И ОТЗЫВАХ О НИХ ГРАЖДАН  
    WWW. KLDMARKETS.RU  

     САЙТЫ РАЙОНОВ И ПОСЕЛКОВ:

      «ПРОСПЕКТ МИРА»

      «ЛЕНПРОСПЕКТ»

      «МОСПРОСПЕКТ»

      «СЕЛЬМА»

      «БУГОР»

      «АРТЕЛЬ»

      «ВАШИНГТОН»

      «ПИТЕР»

      «ГОРЬКОГО»

      «БАЛТРАЙОН»

      «ИМЕНИ А.КОСМОДЕМЬЯНСКОГО»

      ЧКАЛОВСК